Сорокалетний юбилей творческой деятельности Нины Тимофеевны Ландиной работники культуры отметили в Таймырском Доме народного творчества.

Сотрудники Главного чума Таймыра постарались, чтобы и сам Дом, и все в нем происходящее в этот день способствовало раскрытию творческой личности героини дня. Стремление к этому не встречало сопротивления – друзья и коллеги Нины Тимофеевны в один голос характеризовали ее, как открытого человека.

Ухабистый, но целеустремленный творческий путь вместил в себя много всякого. Видеоальбом, созданный специалистами ТДНТ, напомнил вехи этого пути. Но лишь напомнил, проиллюстрировав наглядно прочно хранящиеся в памяти эпизоды деятельности окружных организаций культуры, в которых все собравшиеся принимали активное участие.

А поздравить Нину пришли работники ГЦНТ, Дома культуры, Центральной Дудинской библиотеки, участники ансамблей «Хэйро» и «Таймыр», бывших городской и окружной агитбригад и, конечно, представители Администрации Таймыра.

Первый заместитель Председателя Думы Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района Владимир Николаевич Шишов в своем признании огромного вклада Ландиной в развитие культуры полуострова отметил, что именно ей первой было присвоено звание «Золотой голос Таймыра».

…Она родилась в Дудинке, и первые детские воспоминания ее связаны с «Крышей Парижа» - так именовали дудинцы (богаты юмором северяне!) бараки на берегу Енисея, где проживала тогда семья Швачко Галины Клавдиевны, матери Нины.

Условия жизни не способствовали крепости здоровья, и у девочки обнаружилось заболевание легких. Отчим, бывший тогда начальником угольного причала (а за уголь в те годы можно было достать хоть птичье молоко) обеспечивал ребенка витаминами, добыл дефицитнейший пенициллин, нанял даже питерского профессора из ссыльных, который приходил в барак делать больной уколы…

Но все эти старания особого улучшения не приносили. Тогда Галина Клавдиевна собрала нехитрые пожитки и повезла дочь на свою родину – в Хакасию. Жили в селе Курлугаш, потом в поселке Таштып.

Для шестилетней девочки на «материке» все ново: коровы на лугу пасутся – ожившие картинки из книжки.…Все зелено вокруг – месяц, другой, третий… «Все земля и земля, а где же снег?» - спрашивала Нина. Вот там, то ли целебный воздух, то ли обилие солнца, то ли полученные вовремя антибиотики помогли девочке справиться с болезнью. В школу она пошла уже здоровой. И как только научилась читать – детские игры получили отставку. Нина просто проглатывала книжки. Поэтому и выбор профессии после 8-го класса был не случайным.

Поступила в Канский библиотечный техникум, познакомилась там с Кларой Тлехуговой, Людой Кокшаровой – вместе ходили в хор, вместе ездили на практику, вместе потом приехали по распределению в Дудинку.

Нину направили, было, в библиотеку фактории Камень, но проходили дни и недели, а транспорта к месту назначения не было. И Нину оставили работать инструктором Окружного управления культуры.

Там и проработала она семь лет. Вышла замуж, родила дочку, но это не освобождало ее от разъездов по поселкам, организации праздников и смотров, создания новых самодеятельных коллективов.

За маленькой Лейлой во время Нининых отъездов присматривала бабушка, а на репетиции Нина брала ее с собой. Совсем крошечную ее уже выводили на сцену, в финале танца поднимали на бубне в качестве новорожденного солнышка…

А Нина еще и учиться решила продолжить – поступила в Восточно-Сибирский институт культуры на библиотечное отделение. Ездить на сессии приходилось в Улан –Уде, а после третьего курса (таково было требование института) перейти на работу по специальности – в библиотеку. Учеба, работа, ребенок, репетиции, выступления - трудно было, но преодолимо! Нина объездила почти все поселки округа, оказывая методическую помощь библиотекарям, участвовала в организации литературного музея Огдо Аксеновой и Любови Ненянг, была составителем альманаха «Полярное Сияние»…

При непосредственном участии Нины родился вокальный ансамбль «Северянка» - и Нина блистала в нем, благодаря хорошо поставленному еще в Канске голосу. Потом «Северянка» влилась в «Хэйро» - и яркий коллектив во главе с талантливыми руководителями очень быстро стал востребованным и популярным.

Советская власть требовала – надо нести культуру в массы! Это требование подвигнуло Управление культуры на создание агиткультбригад. И, конечно же, Нина Ландина, оставаясь методистом окружной библиотеки, принимала участие в выездах агитбригады во время путины к рыбакам в поселки и на рыболовецкие точки, разбросанные по всему Енисею.

…Вспоминая все это, работники культуры, хэйровцы 60-х, 70-х годов уже прошлого вена улыбаются, рассказывают забавные случаи из поездок, радуются узнаванию друг друга на фотографиях:

-Вот это мы на Левинских Песках поем.… А это на Селякинских после выступления, тогда еще Любовь Прокопьевна с нами ездила.…А помните, у Ладыгина Яра рыбаки на лодке нас катали…Енисей там широченный, волны поднялись, зав. отделом на берегу испереживалась вся, сидит, кроет нас, а нам интересно.… А здесь почему меня нет? Наверное, я в тот момент рожала.… Да нет, ты на сессии была тогда!

Сейчас все это кажется интересным и забавным. А тогда, конечно, были и трудности, и слезы, и обиды, и болезни, и непонимание. Но, молодость, дружба, единодушие скрепляли коллективы на долгие годы. Они знали, как ждут их на отдаленных точках рыбаки, и отправлялись в поездки, зачастую отодвигая на второй план свои личные заботы.

«Раньше думай о Родине, а потом о себе» - это не сказочный девиз, по нему жили…Энтузиазм – советское словечко, вызывающее сегодня пренебрежительную улыбку, но только не у тех, кто участвовал в художественной самодеятельности, ходил на субботники, играл в народных театрах, устраивал вечера и шефские концерты…

Это было ярчайшей частью жизни, они-таки несли искусство в массы! И енисейские рыбаки до сих пор помнят их имена и песни, и по-прежнему ждут, когда же приедут к ним агитбригада с новостями, Нина Ландина и Валя Пятышева с песнями…

…Однажды в конце августа агитбригаду забросили в поселок Хантайское Озеро – на 3-4 дня. Гидровариант «Аннушки» высадил на берег Галину Скалецкую. Владимира Сигунея, Петра Акинина, Александра Корюкова, Нину Ландину и десятиклассницу Лилю( танцовщицу из «Хэйро»).

Агитбригада выступила в поселке, съездила на рыболовецкие точки к рыбакам, даже в бригаде лесорубов дала концерт. Можно бы возвращаться, да не на чем. «Аннушка», на которой они прилетели, как выяснилось, сделала последний рейс, вертолетных рейсов еще не было.

Поселили культармейцев в Доме культуры, ночевали они там в спальных мешках. И холодно там было, и неуютно… Неделю промаявшись, нашли артисты в поселке нежилой дом. Им разрешили туда перебраться. Обрадовались, печку начали топить. А у печки – жестяной, старенькой - днище прогорело, и пол загорелся. … Еле затушили – домик-то деревянный, всему поселку угроза была.

Что делать – придумали. Натаскали камней, печку сложили, трубу вывели. Затопили – горит! Греет! Можно жить. Вот только питаться нечем. Консервы, которые с собой привезли, давно кончились, магазин закрыт – продавщица на той же «Аннушке» улетела на переоценку товаров и теперь вернуться в поселок не может….

Встречались с местными жителями, прислушивались к речи, присматривались к движениям, разучивали песни, бродили по окрестностям поселка, собирали грибы, любовались осенней тундрой. Перезнакомились почти со всеми. По вечерам на берегу встречали бригады рыбаков – те щедро делились с артистами уловом. А дома у печки хозяйничал Володя Сигуней – самый домовитый из бригады. А уж рыбу разделать и приготовить никто лучше него не мог.

Александр Васильевич Корюков бродил в одиночку. Прислушивался к плеску волн, к вою ветра, к шелесту трав. Однажды местные сводили его к эвенкийскому захоронению – детский гробик был укреплен на ветках дерева. Вернулся оттуда музыкант потрясенным. А потом показал коллегам новую мелодию, ставшую потом украшением репертуара ансамбля «Хэйро». Это был «Голос тундры». В нем мощно звучит сам бескрайний таймырский простор…

А в Дудинке их ждала работа, семьи… Неделю, другую, третью.…И неизвестно, сколько бы еще длилось это ожидание, если бы не наличие в бригаде десятиклассницы Лили. Окроно очень строго следило за тем, чтобы все дети вовремя были вывезены из тундры с каникул и приступили к учебе. А тут - учебный год идет вовсю, а Лиля где-то в Хантайском! И за ней выслали вертолет. На нем и вернулась в Дудинку агитбригада…

А библиотечные командировки! Они тоже были почти ежемесячными.

-Помнишь, Нина, как мы в Носке переводили фонд на библиотечно-библиографическую классификацию? – вступает в разговор Маргарита Провоторова. – Писать в библиотеке невозможно было из-за холода – чернила застывали. Так мы нагружали книги в жестяную ванну и несли ее на квартиру – где на руках, где по снегу волокли. Там в тепле описывали книги и – в обратный путь! И так весь фонд. Холодно было во всех библиотеках, и в Усть-Порту, и в Воронцово. Как только бедные библиотекари там работали…

Курьезных случаев в командировках было немало. А вот дудинцы были убеждены, что Нина Тимофеевна работает в «Хэйро», потому что ни один концерт ансамбля не обходился без ее участия. А между тем она солировала в ансамбле в годы его становления и расцвета на общественных началах, до того, как он стал профессиональным.

Она была и солисткой, и пела вместе с Владимиром Сигунеем, Ириной Балашовой и Валентиной Пятышевой, пела в хэйровском хоре… Памятными были концерт в Кремлевском Дворце съездов, участие в культурном обслуживании Олимпиады-80, выступление в Колонном зале Дома Союзов перед делегатами Первого съезда народов Севера, на слетах и конкурсах в Красноярске, Москве, Иркутске, в Эвенкии, Якутске, Хабаровске, Новосибирске, в Германии, и в Америке. И, конечно же, выступления в телевизионных программах «Наш адрес – Советский Союз», «Радуга», «А ну-ка, девушки!», «Товарищ песня», «Пою тебя, Заполярье!».

Большинство поездок были чрезвычайно успешными, приносили дипломы и лауреатские звания и солистке, и ансамблю в целом. Тогда они и в родных стенах, выступая на сцене Дома культуры, срывали шквал аплодисментов, заводили зрителей так, что у каждого «мурашки» по спине бегали…

За всем этим, конечно же, был бесконечный творческий труд, поиски верных интонаций в песнях и танцах, репетиции по четыре раза в неделю – после работы, вместо отдыха, до седьмого пота…

Поэтому так дороги Нине Тимофеевне грамоты и дипломы разных уровней за пропаганду песенной культуры коренных народов Таймыра, за большой личный вклад в развитие культуры региона. А самые дорогие награды, конечно – Серебряная медаль ВДНХ, медаль «Ветеран труда» и Знак отличия Министерства культуры Российской Федерации «За достижения в культуре».

Параллельно со всем этим Нина растила дочку. Лейла с пятого класса уже тоже танцевала в «Хэйро» - восемь лет посвятила ансамблю. Потом окончила институт, вышла замуж. Сейчас работает в Таймырском краеведческом музее. По праву гордится матерью. Когда ей говорят: «Ты молодчина, Лейла!», она отвечает: «Есть в кого!».

…Творческий вечер Нины Ландиной от начала до конца был пронизан необыкновенной теплотой. Косторезы Главного чума специально для юбилярши вырезали костяную статуэтку поющей хэйровки, друзья и коллеги делились воспоминаниями, посвящали Нине стихи и песни.

Она отвечала искренней благодарностью, исполняла любимые песни – свои и слушателей. А в них – безграничная любовь к родной Дудинке, к нашему суровому и необыкновенному Таймыру, к мужественным северянам. И еще – сильнейшее желание донести эту любовь до слушателей, яркий энергетический посыл, такой же молодой, как двадцать, как сорок лет назад… Непостижимо, но это было именно так!

- Нин, а в каком возрасте ты сейчас себя ощущаешь?

- Да не знаю, но уж точно не в том, который в паспорте указан!- отвечает Нина Тимофеевна. – Возраст такой, как всегда, как тогда…

Она работает сейчас в Таймырском Доме народного творчества, ведет кружок юных барганистов, детей коренных северян. Она учит их так, как когда-то учила ее игре на баргане Огдо Аксенова. Она рассказывает им о великой дочери долганского народа и о том, что каждый из них тоже может при желании добиться в жизни очень многого…

Валентина Заварзина.